И вот в последние два дня от безделья на меня навалилась такая дикая тоска, что я наконец решился сам позвонить Эльвире, от которой давненько не было вестей, и пригласить её на кофе с драконьим молоком. Разумеется, она меня предупреждала, что всю неделю пашет в редакции без продыху, все газеты округа и даже столицы требовали от неё интервью как невинной жертвы и прямой участницы ужасных событий. Но всё равно я на каком-то этапе думал, что интересен ей не только как объект журналистского расследования, но и что у неё ко мне нечто большее… даже личное…
Нет? Уже и не знаю. К сожалению, женщины не поддаются логике штатного полицейского детектива. Но если честно, то я надеялся, что, возможно, она сама мне позвонит. В смысле позвонит первой! Это свидетельствовало бы о том, что она действительно ко мне неравнодушна.
Но дни летели за днями, сотовый телефон мрачно молчал, и наступить на горло собственной гордости я решился довольно быстро…
— Э-э, недобрый день! Я вот решил…
— Привет, герой!
У меня почти пропало дыхание от радости слышать её мелодичный голос, мягкий, завораживающий, с чуть заметной интимной хрипотцой. И она, похоже, тоже была рада моему звонку. Но на предложение о встрече с сожалением ответила, что сегодня никак, она обещала после работы помочь маме отмыть трёх младших братьев.
— Ты же знаешь, как чертенята любят валяться в мазутных лужах. Так что, увы, но это на весь вечер.
— Тогда, может, завтра? — с надеждой спросил я.
— Завтра я должна подготовить всё к сдаче нового выпуска, из-за отъезда больше некогда будет это сделать. Обещала шефу, что успею, хоть кровь из носа.
— Какого отъезда? — не понял я.
— А я тебе не говорила? О, извини. Я еду освещать конференцию вампиров и упырей по вопросам искусственного питания. Да, понимаю, жуткая мутотень, но кто-то же должен…
— Нет-нет, что ты, это очень даже интересно, — торопливо возразил я. — Так они уже научились чем-то заменять крысиную кровь? Мне приходилось что-то об этом читать…
— Да, растительный аналог создан давным-давно, но споры до сих пор не утихают. Традиционалисты не соглашаются пить кровь из сои. Многие кричат, что для их организма она совершенно не годится и, более того, ведёт к преждевременному старению.
— Точно, — припомнил я. — У вампиров какой-то пунктик насчёт этой вечной молодости…
— Именно, хотя сейчас всё больше подтверждений, что большинство вампиров, которые особенно возмущались, на самом деле прекрасно её усваивают и насыщаются субпродуктом. Просто никто не хочет полностью переходить на сою, ведь главный кайф они испытывают не столько от вкуса крови, сколько от способа её добычи — убийства живой плоти!
— Да уж, от убийства соевых бобов столько удовольствия не получишь, — согласился я.
Эльвира неодобрительно пощёлкала языком. Знаю, она не приветствовала убийство крыс, кровью которых традиционно питаются наши вампиры, потому что выросла на крысоферме и заботилась о питомцах как о близких родственниках. Хотя любимым блюдом у неё до сих пор оставалось жаркое из крыс-двухлеток. Разговор постепенно перешёл на другие темы, и, поболтав ещё минут пятнадцать, мы ровно попрощались, традиционно желая друг другу покойной ночи. В смысле сна, крепкого, как у покойника…
Вот, собственно, и вся любовь. Я ведь говорил, что нам, полицейским, не стоит так уж открыто проявлять чувства. Как только девушка понимает, что интересна тебе, то либо убегает, либо садится на шею. Получается, что мне ещё стоило бы быть благодарным милой чертовке за столь деликатный отказ от кофе с молоком и всей романтикой.
Спал плохо. Ворочался и думал, что я ей скажу, если мы хоть когда-нибудь встретимся. Мысли были дурацкими, а все слова банальными, я тупо влюбился и не знал, что с этим делать…
Однако всё оказалось куда сложнее и наша встреча произошла гораздо быстрее, чем мне представлялось. Ибо на следующее же утро, когда я сумрачно припёрся на работу, только шагнув на порог, уже услышал её смешливый голосок:
— Ха-ха, да он ни за что не поедет! Мой шеф не сидит на диете и не занимается спортом, он такой толстый и неповоротливый, не то что вы…
Я ещё из коридора отметил, как Базиликус смущённо краснеет, сияя адским огнём во всё лицо. Эльвира, закинув ногу на ногу, сидела напротив, поясняя суть дела. Одетая очень нарядно, в красном кружевном корсете и обтягивающих бархатных брюках чуть более тёмного оттенка, местная журналистка выглядела просто восхитительно. Мой начальник проиграл сражение ещё до того, как она начала говорить, — у него просто не было шансов…
— Проблема в том, что со мной должен был ехать фотограф, но у него вьетнямнямская свинка. — Чертовка опустила бровки, сделав жалобное личико. — А скромной девушке, одной, без охраны и поддержки на целом лайнере вампиров, ни за что не справиться. Мне не простят провала задания! Ума не приложу, что делать, что делать…
— Кажется, я знаю, как вам помочь, — отважно прокашлялся комиссар Жерар. — С вами поедет мой лучший сотрудник, а вот, кстати, и он! Брадзинский, вы отправитесь на закрытую конференцию, чтобы помогать прессе в лице нашей очаровательной мадемуазель Фурье.
— Вы уверены, шеф, что я в эти дни не понадоблюсь вам здесь? — для вида засомневался я, в душе не веря своему счастью.
— Конечно, поезжайте, когда ещё с нашей зарплатой у вас выпадет возможность попасть в такой круиз. Уж не в этой жизни точно. — Шеф раскатисто рассмеялся, так что его мундир натянулся ещё больше, едва не лопаясь и обнажая несвежую рубашку.